Я уже писал об этой школе в автобиографическом очерке «Директор школы» и в рассказе «Как 7-б не спас Снегурочку», но сейчас я хочу просто распутать клубок личностных воспоминаний, мыслей, ощущений, связанных с этим учебным заведением.
Школа №6 появилась в городе Комсомольске Горловского района на посёлке шахты 19/20, в районе нынешней школы искусств. Это был 1933 год. Первым директором был Бабич Епифан Маркович, который был повешен во время оккупации. В Комсомольске стояли мадьяры, в Горловке итальянцы, но всеми административными и карательными вопросами занималась немецкая комендатура. Именно немцы казнили Епифана Марковича, как партизана-подпольщика. Довоенное здание школы тоже не пережило войну. Более 10 лет занятия в школе велись в неприспособленных помещениях в районе самой шахты, а в 1950 году было заложено новое здание, в котором школа располагалась до сегодняшнего дня. На тот момент уже город Комсомольск стал частью Никитовского района города Горловки. А школа строилась уже в районе нового посёлка Глубокая, где дома росли в пятидесятых-шестидесятых годах, как грибы. В 1955 году в новом здании прозвенел первый звонок. Рядом была группа вспомогательных зданий, таких как двухэтажный корпус начальной школы, школьные мастерские и тир. К тому моменту, когда я пришёл учиться в это заведение, этих зданий уже не было. Само же здание школы было массивным, с глубоким бомбоубежищем, которое в наше время использовали, как школьную раздевалку и склад оборудования летнего пришкольного лагеря «Гагаринец».
***
Сразу оговорюсь, у меня со школой всё не задалось. Хотя нужно отметить, не задалось у меня с первой учительницей. Моя мама, узнав, что в А классе будет вести детей Марья Иосифовна, её первая учительница, пожалев сына, записала меня в класс Б. Так из огня я сразу попал в полымя. Так вот, эта самая моя первая учительница незамедлительно, причесав весь класс под свою гребёнку, не смотря на мой интерес к учёбе, назначила меня троечником (тройбашистом). Уже со второго класса я стал соответствовать своему рангу, не пытаясь быть лучше. И если в первом классе моим любимым предметом была математика, то уже после получения моего первого табеля, я благополучно об этом забыл. В моём первом табеле были почти одни тройки, и только по пению красовалась пятёрка. Именно из-за этого её дискриминационного подхода к ученикам (и не только поэтому, ещё из-за гестаповских замашек, по причине которых мальчики нашего класса стриглись максимально коротко, чтобы не дать ей возможность впиться нам в волосы) я не хочу называть по имени свою первую проводницу в мир знаний, не «проводником» она для меня была, а обычным педелем, надзирателем.
Первым же учителем, которая обратила на меня внимание, была Ирина Николаевна Гуметова, преподававшая нам не пение, а Музыку, которая появилась у нас в третьем классе, а второй, моя любимая школьная Учительница – Валентина Алексеевна Аввакумова, разглядевшая во мне творческий потенциал. Была ещё одна учительница, которая не принимала меня всерьёз, но которую я всё равно любил – Сталина Ивановна Ревакшина, классный руководитель параллельного класса. Брежнев в юбке (до Сталина не дотягивала, но была весьма серьёзной женщиной)! Суровая дама, и в то же время, была в ней какая-то мягкость, которую она проявляла ко мне, жалея и ставя в четверти не двойбан, а троечку. А из трёх директоров, которые сменились при мне, с сыновьим теплом вспоминаю только Андрея Ивановича Ступина, который, к сожалению, ушёл на пенсию, после того, как мы перешли в 6 класс. В средней школе было много хороших учителей, которые, к сожалению, не смогли меня вытянуть из трясины неуверенности в себе, из осознания своей никчёмности, которыми меня наградила первая учительница. Тот камертон, на который она настроила меня с первых классов, стал планкой, которую я не пытался перепрыгнуть, скатившись к 9 классу на двойки. Да что там говорить, выпускала меня школа с двойкой в свидетельстве о неполном среднем образовании.
***
Каково же было моё удивление, когда я, поступив в филиал кулинарного училища при техникуме соцторговли, вдруг выяснил, что я не такой уж дурак, каким ощущал себя в стенах родной школы, сразу став в училище отличником (по крайней мере, на первом курсе). Именно там я пользовался уважением преподавателей, как ученик, чего никогда не бывало в моей школе (не считая отношения Валентины Алексеевны ко мне, как к творческой личности). Эта же тенденция продолжилась и в вечерней школе.
Думаю, многие мои учителя из школы №6 удивились бы, узнав, что позже, ближе к 30 годам я пошёл по их стезе, окончив педагогический ВУЗ с красным дипломом, что успел немного поработать в лицее преподавателем литературы родного края и руководителем литературного кружка. А мои одноклассники были бы ошарашены известием, что мне довелось поработать автором научных работ в фирме, оказывающей услуги ленивым студентам. На моём счету несколько бакалаврских дипломов, магистерская диссертация и десятки курсовых работ по литературе, культурологии, религиоведению, истории и лексикологии.
***
Что ещё хотелось бы отметить. Когда я стал заметным в городе литератором (помните, как в «12 стульях»: «Выступает мировая знаменитость, известная даже в Марьиной Роще!») меня стали часто приглашать выступить в учебных заведениях. Я посетил множество горловских школ, училищ, колледжей и техникумов нашего города, в некоторых выступал неоднократно один и с товарищами. Моя вечерняя школа ВСШРМ №1 приглашала меня не только на уроки литературы, но и на мероприятия последнего звонка. И только родная школа ни разу меня не пригласила. Однажды в 2016 году я был в жюри конкурса одного экспоната, который проводился во Дворце Детско-юношеского творчества, мы в конце мероприятия с Викторией Поляковой тоже читали стихи. По окончании конкурсной программы, после раздачи грамот и дипломов, ко мне подошла незнакомая женщина и сказала:
- Добрый день, я учитель литературы из школы №6, можно ли вас пригласить выступить у нас?
Я спросил:
- А как давно вы работаете в этой школе?
- Второй год.
- Видите ли, это моя родная школа, но меня в неё никогда не приглашают.
Она очень удивилась:
- Но может, давайте попробуем? Дайте мне ваши контакты, и я вам позвоню.
- Давайте попробуем, – ответил я и протянул ей свою визитку.
Звонка, конечно же, не последовало… (Мк 6:4)
Это сейчас я понимаю коллектив школы, ведь я был плохим дидактическим примером ученикам, детям своих одноклассников. Что бы моим учителям пришлось обо мне рассказывать? Что, мол, перед вами двоечник, который вырвавшись из стен школы, смог чего-то добиться…
И тем не менее, когда школа отмечала 75-летие, я откликнулся на призыв учителей, приехал и написал репортаж для городской газеты к юбилею. А потом - майдан, война, разруха...
И вот, теперь этой школы нет. Школа не пережила второй войны. Здание есть, школьный двор есть, башенка на крыше стоит, но теперь это здание бывшей школы.
Вот такие мысли к 1 сентября.
