Андрей Икрин имеет вес!

Мои друзья всегда идут по жизни маршем...

В. Цой

Честно признаться, я устал писать о своих литераторах-земляках в прошедшем времени. Доколе? Надоело жить по принципу Владимира Шахрина: «Поплачь о нём, пока он живой!», когда: «СЕГОДНЯ умрёшь, ЗАВТРА скажут – поэт!». Хочу рассказать о своих соратниках, о тех, с кем шёл и продолжаю идти в одном направлении. Кто со мною здесь и сейчас!

Итак, знакомьтесь, очередной рассказ №2 – Андрей Икрин.

Андрей Николаевич Икрин родился в 1971 году в городе Горловка. Окончил Донецкий государственный технический университет. Работал на шахте им. К. А. Румянцева, в ШСМУ № 9. Ныне работает и проживает в Алупке. Стихи начал писать в школьные годы. С 1988 года печатается в периодических изданиях, альманахах, антологиях, коллективных сборниках. Литературную закалку получил в студии «Рубикон» (1988-1991гг.). С 1992 года является постоянным членом Горловского литературного объединения «Забой». С 2000 по 2005 год – заместитель председателя литературного объединения «Забой» по поэзии…  

Андрей Икрин вошёл в мою жизнь, сам того не ведая в 1997 году. Когда наша компания во дворце культуры «Стирол» увидела его на сцене, мы были пленены его обаянием и фактурной сценической осанкой. Первый взаправдашний поэт, которого я увидел! С едва заметным грассированием он бросал свои поэтические фразы в зал, подобно желтокофтскому трибуну. Это было начало.

Потом я ознакомился с его стихами в альманахах «Восхождение»  и в сборнике «Прикосновение к истокам»… Ходил на творческие вечера их молодёжной студии «Пилигрим». А потом я пришёл в литературный «Забой». Андрей к моим первым стихам отнёсся скептически.  «Так себе» – сказал он в тот раз, но когда в следующую субботу я принёс очередную подборку, он даже подпрыгнул от восторга, а позднее говорил об одном из тех стихотворений, что его должен был написать он… Сходиться накоротке мы с ним стали, когда я перешёл работать на шахту имени Румянцева, на которой Андрей работал сперва старшим механиком, а потом и электрослесарем.

В ЛитО «Кочегарка» он попал в 1988 году, и оно его не впечатлило, хотя первая его публикация прошла именно благодаря этому литобъединению. Но в том же году он попал в новопоявившуюся студию «Рубикон», в которой он «поварился» пару лет в одном котле с Ириной Шевченко, Сергеем Фесенко и Владимиром Христовым, который  был тогда у руля. Христовой, как мне кажется, очень был колоритной фигурой, несмотря ни на что, Андрей часто его упоминает, и цитирует (прям как я самого Икрина), что даже нашло отображение в стихах Леонида Костенко…

ИЮНЬСКОЕ

ИЮНЬ

 

Слава Богу, мы дожили до июня!

Май растаял восковой свечой.

Есть проблемы, но они не в счёт.

Светит мне ресничка новолунья,

И акаций аромат течёт.

 

Всё что есть – смиренно принимаю,

Отметая скорбный свод потерь.

И небес мерцающая твердь

Возглашает, что любовь земная

Не желает больше верить в смерть.

 

ПРИШЁЛ ИЮНЬ

 

Пришёл июнь, рождается жара,

Цветёт чубушник в раненых дворах.

И нет надежды на дожди и грозы.

А по следам за мною ходит страх,

Который знает – это не игра,

А вынужденный шаг к метаморфозам.

 

Но тишина рептилией в жару,

Подставив спину солнцу поутру,

В себя вбирает умиротворенье.

На миг забыв войны порочный круг,

Мне верить очень хочется: «А вдруг

Продлится это хрупкое мгновенье!»

 

ДОЖДЛИВЫЙ ПОЛДЕНЬ

 

Мне шепчут тучи притчи над рекой,

В которую ныряют колокольни.

Стрижам и чайкам под дождём привольно,

А город празден в этот час лихой.

 

Над мостовой шуршащий шум машин

Плывёт и утопает в хлипких липах.

И слышен грай крылатых архетипов,

Их криками намокший сквер прошит.

 

Благоухают кущи бузины,

По тротуарам капли бьют морзянку,

Пищат синицы, тенькают зарянки,

Не разбираясь в отзвуках войны.

 

Фатальность стала главной из примет,

Здесь кофе пьют под рокот канонады.

И с раздраженьем никакого сладу,

Когда надежд на безмятежность нет.

 

РАССВЕТ

 

Когда Венеры томный взор остыл,

Мои желанья сдержанно просты,

Когда окраины легкоранимы,

Я вижу с безмятежной высоты,

Как всходит солнце в дыме коксохима,

Как распускается рассвет неумолимо

Над куполом насыщенно-густым,

Перетекая через блокпосты…

 

И в этот миг захочется уже

Смотреть, как мир июньский порыжел,

Уткнувшись в чабрецы и молочаи.

А ветер на каком-то кураже

Врывается в зарю, не замечая

Что будет день, по-прежнему отчаян,

Сражаться на невидимой меже…

Без злобы, без огня, без новых жертв.

ПОСЛЕДНИЕ ЧАСЫ ИЮНЯ

(Горловский сонет)

 

Елене Н.

 

Нет, не закончился июнь!

У нас с тобою день в запасе,

И мы идём по пыльной трассе,

Пока рассвет предельно юн,  

Туда, где у песчаных дюн,

Залив озёрный так прекрасен.

 

Где жизнь бурлит во весь накал,

Где ивы распустили пряди,

Разносится над водной гладью

Черноголовых чаек гвалт,

Где мир почти что мирным стал,

И преисполнен благодати.

И только сердце кровоточит

От боли отгремевшей ночи.

Почтенный Саша Савенков!

"Мои друзья всегда идут по жизни маршем..."

В. Цой

Честно признаться, я устал писать о своих литераторах-земляках в прошедшем времени. Доколе? Надоело жить по принципу Владимира Шахрина: «Поплачь о нём, пока он живой!», когда: «СЕГОДНЯ умрёшь, ЗАВТРА скажут – поэт!». Хочу рассказать о своих соратниках, о тех с кем шёл и продолжаю идти в одном направлении. Кто со мною здесь и сейчас! 

Итак, знакомьтесь, рассказ номер один – Александр Иванович Савенков!

«Александр Савенков родился 10 апреля 1964 года в Горловке. В 15 лет уехал на Кавказ учиться в Туапсинском гидрометеорологическом техникуме, по окончании которого служил в армии в воздушно-десантных войсках. После учился в Калининградском морском училище. Жил и работал в Крыму, на Каспии, в Прибалтике, в Москве и Донецке. В настоящее время живёт в родном городе. Более 20 лет посвятил профессии строителя». Вся эта скудная информация является традиционной биографией Александра Ивановича в изданиях, на сайтах с его стихами. Скупая, холощёная, за которой, видит Бог, никак не просматривается личность поэта. Вернее, Поэта!

     Искони бе слово… В нашем случае, сперва была авторская песня. Насколько я помню, это был московский период жизни Александра, о котором не только обывателю, но и соратникам по перу мало что известно. Стихи пришли к нему в 1998 году. С ними он и пришёл в Горловское литературное объединение «Забой». Пришёл и всех очаровал музыкой слова. У Александра настолько своеобразный поэтический слог , что даже если читатель/слушатель не может понять всей глубины образов Поэта, они не могут не увидеть/услышать удивительную мелодику языка. Эта особенная звукопись савенковского стиха ждёт ещё своих иследователей филологов и лингвистов, в то время когда мы, можем наслаждаться его текстами просто как читатели.

Поначалу в 1998 году Александр приходил на еженедельные собрания, порою читал свои стихи, но больше безмолвно наблюдал и слушал. А потом, спустя почти год он начал говорить. В смысле, начал высказываться о произведениях соратников, и тогда мои землячки поняли, что в городе помимо хорошего поэта в «Забое» появился грамотный критик-рецензент. Этот факт настолько всех огорошил в хорошем смысле слова, что его тут же на очередном собрании избрали зампопо, то бишь, заместителем председателя литобъединения по поэзии. Подобное признание в тот период расцвета ЛитО «Забой» дорогого стоило. Именно тогда шла подготовка к выпуску очередного номера альманаха «Восхождение», в котором Савенков уже был членом редколлегии. От себя добавлю, тот четвёртый номер издания – стал самым мощным номером за всю историю ЛитО.

Вот как раз в то время я и познакомился с Александром Ивановичем. К счастью, Александром Ивановичем я его называю крайне редко, для меня он – Саша, да и не только для меня. Пусть простит меня товарищ Савенков за фамильярность, но моя дочка в наших домашних беседах именует его не иначе, как Сашенька. Именно так его называет наша дорогая Людмила Ильинична Светлица в неофициальной обстановке, и это говорит о том, насколько мы его ценим, любим, уважаем. Именно Савенков, когда я делал свои первые робкие шаги в литдвижение Донбасса, приучил меня к чтению литературной критики, снабжал справочной литературой и пояснял правила сосуществования в нашей стае однодумцев.

Людмила Светлица, кстати, большая поклонница творчества Александра Ивановича и всегда его приглашала на камерные литературно-музыкальные вечера «Концерты закатов» в качестве участника действа. И эта традиция сохраняется по сей день, не смотря на то, что проект уже давно перестал существовать, но продолжает эту традицию Музыкальная школа №1, устраивая подобные концерты на большой сцене.

Как настоящий талантливый человек, Саша отличается совершенным равнодушием к печати своих стихов, к конкурсным программам. За всё время он выпустил всего одну книжку стихов, и не считает нужным продолжать эту издательскую эпопею. Да, он лауреат нескольких премий, конкурсов, но… Если его стихи участвуют в каких-то конкурсных проектах, публикуются в каких-то изданиях, то только потому, что кто-то Александра шпыняет в бок, заставляет шевелиться, а чаще всего делают это вместо него. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, у меня на столе лежит распечатка нашего поэтического альманаха «Призыв», в который я поместил стихи Савенкова, не уведомив его об этом факте. Я знаю, Саша не обидится, и даже скажет спасибо.